«Делая человека счастливее хотя бы немножко, хотя бы пытаясь это сделать — ты сам становишься счастливее»

Людей, которые добровольно посвящают себя помощи тяжелобольным, в обществе считают не меньше чем супергероями. Стереотип такой: они, жертвуя своим психологическим состоянием, тратят свою жизнь на других. И мало кто предполагает, что такая работа может приносить счастье.

Но, конечно, такая работа может приносить счастье.

Наша героиня Яна работает в квартире сопровождаемого проживания — проекте хосписа «Дом с маяком». Эта квартира нужна для того, чтобы обеспечить достойное качество жизни молодым людям 18–30 лет, которые нуждаются в паллиативной помощи. В таком состоянии у человека диагностировано неизлечимое заболевание.

Сопровождаемое проживание — это альтернатива психоневрологическим интернатам — закрытым учреждениям, в которых людям живется, мягко говоря, не так комфортно.

— Наша задача — обеспечить нормальное качество жизни, наполнить ее яркими красками и в то же самое время помочь ребятам в быту. И, если вдруг что-то случилось, помочь в медицинских вопросах. Поэтому мы в первую очередь должны быть чрезвычайно наблюдательными и вместе с этим немножечко стратегами — нужно уметь планировать.

У ребят очень насыщенная жизнь: они ездят в зоопарк, в Дневной центр — в школу, в бассейн. Необходимо закладывать определенное количество времени, чтобы все успеть, чтобы сделать все без суеты. Ну и, конечно, чтобы человек при этом насладился моментом.

Наш рабочий день — с девяти утра до девяти вечера. Ты приходишь на работу, предварительно читаешь отчеты, чтобы понять, в каком состоянии человек, как он себя чувствовал, какое у него было настроение. Затем смотришь план: к примеру, сегодня он должен поехать в Дневной центр — посетить школу и бассейн.

Если нужно куда-то ехать, мы вызываем такси за три дня. Если на метро — то за один день предупреждаем группу мобильности. Если свободный день, можно пойти погулять и съездить куда-то на автобусе, предварительно посмотрев маршрут. Здесь такая важная штука, что нужно подготовиться, чтобы куда-либо поехать. У нас пять ребят в квартире сопровождаемого проживания, и, соответственно, пять сопровождающих. Таким образом, нас довольно много для того, чтобы просто обеспечить человеку хороший день.

У меня могут быть одни планы, как провести время с человеком в этот день, а у него могут быть совершенно другие. Мы, безусловно, учитываем это.

И когда я ухожу с работы, я не переживаю за Элю: у нас очень хорошая команда. Мы всегда на связи с врачом хосписа для молодых взрослых, специалистом, отвечающим за обеспечение всем необходимым, и другими сопровождающими. Уходя на выходные, я точно знаю, что могу расслабиться, потому что с ней все будет хорошо.

Мы понимаем, что работаем в хосписе — иногда тут люди умирают. Конечно, за год у нас наладилась плотная связь с Элей. И как-то подготовиться к смерти человека на сто процентов — просто нельзя.

Помогает осознание какой-то фатальности, наверное. Осознание того, что движение к смерти — естественный ход всего живого на Земле. Единственное, что я могу сделать, — это просто быть рядом и обеспечивать человеку качество жизни. Пока все живы, нужно еще очень много чего успеть: улыбаться, радоваться мелочам и жизни в целом.

Хотя, честно сказать, эмоциональная связь у нас с моей Элей наладилась не сразу. Около полугода мы привыкали друг к другу. Наработка доверия — очень длительный процесс, а в моей работе это особенно важно — доверие между молодым взрослым и сопровождающим. Эля меня многому научила:

Работая сопровождающей, я однозначно стала счастливее. За этот год у меня ни разу не было даже намеков на какие-то выгорания или еще что-то. Мне кажется, что когда ты действительно любишь свою работу, свою профессию, то, с чем и с кем она связана, никаких выгораний не случается. Она лишь дает тебе дополнительный ресурс, и в конечном итоге ты становишься гораздо более счастливым человеком.

Когда-то я тоже думала, что такие люди, как мы, — герои, им памятник нужно при жизни ставить. Но когда я начала работать, поняла, что это совершенно не так. На самом деле оказалось, что делая человека счастливее хотя бы немножко, хотя бы пытаясь это сделать, ты сам становишься счастливее. Это больше чем работа, сто процентов.

Чтобы работать сопровождающим, мне кажется, нужна прежде всего эмпатия. Каждый день мы чему-то учимся у ребят: они реагируют на происходящее, и наша задача — правильно интерпретировать реакцию, определить, почему она именно такая. Особенно это интересно с учетом того, что у всех наших ребят разный характер. Очень важны наблюдательность и своевременность тех действий, которые ты выполняешь. Без этого в нашей профессии никак не получится.

Мне очень нравится, когда мы с моей Элей едем в то место, которое нравится мне: всегда интересно узнать ее реакцию — насколько ей это откликнется? Откликнется ли так же, как мне? Здесь она задумается, здесь улыбнется, здесь расслабится, здесь руки потеребит — это ее буйство эмоций.

Еще я люблю играть ребятам на гитаре, когда у нас есть время в перерывах между активностями, или когда мы ждем такси, или во время еды. И тут проявляется тоже интересная градация реакций: на какие-то более задорные песни Эля сразу реагирует со смехом, ей весело, а на более мелодичные — сначала сидит, внимательно слушает, отводя взгляд, и только когда песня заканчивается, начинает так немного смущенно улыбаться. Так я поняла, что ей больше нравятся сложные мелодичные гитарные композиции.

Я играла в группе пять лет, и поэтому я часто ребятам что-то рассказываю про гитару, даю ее потрогать. Недавно мы устроили с Элей пикник в парке, она прилегла на плед, я дала ей гитару, и она начала извлекать звуки из струн. Для наших ребят такие маленькие отклики от мира, на мой взгляд, очень важны. Человек слышит результат своего действия, и понимает: «Вот это я сделала сама».

И, конечно, с учетом всего этого опыта я не думаю, что в будущем, скажем, роботы смогут заменить сопровождающих. Наша профессия — в первую очередь про человеческое общение, поэтому никакие роботизированные собаки точно не способны заменить живой диалог.