«Охранники в общежитии не понимают, почему я здороваюсь»: как традиции иммигрантов приживаются в России

В День народного единства мы обычно говорим о «сплоченности всего народа вне зависимости от происхождения, вероисповедания и положения в обществе». И тем самым как бы напоминаем, что народов в России на самом деле много, а значит, много самобытных культур и традиций. Поддерживать и сохранять их — важное дело в любой цивилизованной стране.

Но как быть тем людям, которые в этой стране оказываются вдали от своего народа? Легко ли сохранять традиции, когда твои родители (или ты сам) переезжают в место с другой культурой?

Мы попросили пять иммигрантов в первом, втором или ином поколении рассказать, какие традиции им удается сохранять и чувствуют ли они связь с исторической Родиной даже в том случае, когда Родиной для них давно стала Россия.

— В Корее я был только один раз. Узбекистан я покинул в семь лет и с тех пор туда не возвращался. На Украине я прожил около 10 лет, а в России я уже лет девять, работаю айтишником. Сам себя я отношу к корейцам, хотя понимаю, что психологически от них уже очень далек. Родственники и другие корейцы считают меня русским.

У русских и украинцев с родителями принято обращение на «ты». У нас же со старшими всегда обращаются на «вы». Даже есть такой момент: когда родился я, мой дед тоже начал обращаться к моему отцу на «вы». Это выражение уважительного отношения: вот ты чего-то достиг, у тебя теперь есть сын, есть продолжение рода.

Также я храню свой «пой» — это имя рода. Согласно корейской традиции, я — старший сын старшего сына старшего сына. А корейцы более старого поколения это очень сильно ценят.

Насколько я знаю, основной центр сбора корейцев в Москве — это баптистская церковь. Основная религия в Южной Корее — это баптизм, христианство. И насколько я знаю, когда южнокореец приезжает в другую страну, первым же делом он идет в церковь знакомиться с людьми. Поэтому корейцы за пределами своей страны в основном общаются в рамках церкви.

Если говорить, например, о продуктах питания, которые мы используем для готовки привычных национальных блюд, то все можно купить на том же «Садоводе»: пророщенный маш, спаржу, рис, паприку. Есть небольшой минус — это качество риса. В Узбекистане он был лучше, в Корее — еще лучше. В Москве, качество риса ниже, поэтому нужно идти покупать рис в особых магазинах. Но можно особенно не заморачиваться и спокойно покупать его в «Пятерочке» за 100 рублей. Живешь и не паришься.

Чай я, кстати, не пью, хотя все мои родственники всегда пили чай. Единственная особенность нашего чаепития — мы три первые заварки изначально сливали, чтобы очистить чай. Сейчас мама уже перестает так делать.

Самой важной традицией предков я считаю уважение родителей. Потому что семья для меня очень важна. Я очень люблю свою бабушку, ей уже 90 лет, и это суперженщина: умная, хорошая, с ней всегда есть о чем поговорить, она много чем интересуется. Уважение к семье, к своим близким — это то, что мне хочется сберечь из корейских традиций. Да, там есть, конечно, свои нюансы. Допустим, у меня большой праздник, свадьба. Если я лично не позову туда свою тетю — она обидится. Я должен обязательно ее лично позвать. Но это нюансы, с важностью которых я все равно согласен.

— Прежде всего, наверное, ассимилировалась моя речь. Когда я жила в Центральной Азии, у меня была другая интонация, другие словечки, присказки. Сейчас как будто этого нет — и даже как-то грустно.

До сих пор в жаркие дни лета я пью горячий зеленый чай. Так обычно делали в Ташкенте: считается, что такой травяной чай может сбалансировать температуру тела. Бабушка до сих пор готовит на семейные застолья плов и манты. Проблема в том, что сейчас она единственная в семье, кто умеет готовить эти блюда правильно, надо бы у нее научиться.

Наверное, больше всего мне хотелось бы сберечь мою национальную идентичность. Из доступного: стараться сохранять ее в одежде и украшениях. Многие классные бренды в Узбекистане используют узбекскую ткань икат либо адаптируют под современность национальные узоры. Кстати, да, я часто ношу винтажные узбекские украшения.

— После переезда у меня сохранилась такая национальная привычка (обычаем это назвать сложно) — привычка здороваться. Не могу не поздороваться, войдя в помещение. Какое-то время после приезда всегда здоровалась с контролерами в метро — и удивлялась их не менее удивленному тону, то есть когда их приветствие скорее звучало как вопрос.

Понимаю, что это больше звучит как социальная норма, которую все так или иначе соблюдают, но у нас на родине неприлично не поздороваться. Вполне возможно, что человек, с которым ты не поздоровался, молча сделает вывод, что тебя плохо воспитали, а не сочтет это за банальную стеснительность.

Более того, важно понимать контекст, ведь приветствие — это еще и жест уважения ко взрослому человеку. На туркменском языке, как и в других тюркских языках, приветствие звучит как «салам», сокращенно от «Ас-саляму алейкум», которое, как известно, значит «мир вашему дому». У мужчин обязательно рукопожатие, при этом младшие по возрасту всегда подают руку первыми.

Также здесь из моего быта практически исчезла традиция каждый четверг поминать родных, которых уже нет в живых. В так называемый «анна агшам» — вечер четверга — традиционно готовится плов или «пишме» (жареные пышки в форме ромбика), их раздают соседям и гостям. Обычно мы это делали, собираясь всей семьей, но сейчас, вдали от дома, я, к сожалению, почти перестала соблюдать эту традицию, за исключением тех редких случаев, когда по четвергам я угощаю друзей пловом.

Главное национальное блюдо Туркменистана — «дограму» — я ни разу не готовила в России: несмотря на то что оно легкое в приготовлении, для него нужен специальный твердый хлеб, который не так просто здесь найти.

Мне нравится одна туркменская традиция — возвращать хозяину тарелку сладостей. Например, друзья и соседи на разные праздники меня угощают лакомствами, принося их в своей тарелке. По туркменскому обычаю эту тарелку нельзя возвращать хозяину пустой. Поэтому мои друзья и соседи всегда приятно удивлены, потому что после того, как они угостили меня чем-то, они получают обратно свою тарелку, но уже наполненную сладостями.

— В Армении я в последний раз был в 2006 году. Прилететь с тех пор не получалось сначала из-за финансового положения семьи, а потом из-за совершеннолетнего возраста, который сулил службу в армии.

Могу сказать, что традиции моей родины сохранялись в быту не очень долго, потому что чем сильнее мы с семьей стремились к общему благополучию, тем меньше времени уделяли и обычаям, и традициям, в частности — религии.

Пожалуй, я бы сберег не традиции или какой-то обычай, а нашу модель поведения, которую, притянув за уши, можно назвать традицией, — речь о поддержке друг друга. Где бы ты ни был, в какой ситуации ты бы ни оказался, ты всегда можешь рассчитывать на поддержку. Не важно какую, речь даже не о финансах, а о простом мудром совете, которого иногда так не хватает.

— В Казахстане мы переняли традицию готовить бешбармак — без этого блюда не обходится ни один праздник. Оно очень вкусное.

Но самые главные обычаи — празднование католических и православных Рождества и Пасхи. Это обязательно. Бабушка укоренила традицию отмечать католические праздники, и так у нас это повелось еще с детства.

Я помню, как мы в детстве готовили шапки перед Пасхой, в которые мама втихаря клала подарки. И мы очень ждали, что на Пасху придет заяц и нам подарит гостинцы: куличи, яйца, конфеты.

Мы с мужем такое же устраивали и своей дочке, когда она была маленькая. Она тоже была очень довольна тем, что заяц пришел и принес ей гостинцы, — это же интересно. Наверное, такой веселый обычай мне хотелось бы сохранить. А Дед Мороз или Санта Клаус к нам никогда не приходили, кстати.