Где молодежные субкультуры? Почему во дворе больше не «сидят панки»?

Известное дело: когда государство, школа и родители стремятся активно регулировать жизнь подростков (а как иначе?), те еще активнее объединяются в сообщества с альтернативными правилами жизни. И сейчас для этого не нужна улица: кто-то остается в интернете, а кто-то устраивает сходки под крышей торгового центра. Что отличает сегодняшние «молодежные субкультуры» от других культур и стоит ли их бояться, объясняет Степан Козлов, преподаватель МВШСЭН (Шанинка), исследователь социальных процессов.

«Молодежные субкультуры» — это термин-ярлык, имеющий мало отношения к социальной науке. На языке социологии субкультура — это «девиантная группа», то есть любое сообщество, внутренние правила и моральные категории которого отличаются от общепринятых.

Проще говоря, субкультура — это любая сравнительно автономная группа, у которой есть свои собственные правила поведения и взгляд на вещи. Эти правила совсем необязательно противоречат общепринятым: они могут совсем немного отличаться от них. Молодежной же субкультура становится тогда, когда членами сообщества становятся в основном молодые люди. Только и всего.

Один из «отцов социологии» Эмиль Дюркгейм когда-то предположил, что первичное разделение труда привело к усложнению социальной и экономической жизни людей (к примеру, когда для организации налогообложения понадобился отдельный класс бюрократов). Такое усложнение привело к фрагментации общества в том числе и с «моральной» точки зрения:

В этом смысле появление субкультур — такая же «фрагментация». Она естественна потому, что в современном мире невозможно смотреть на вещи с одной-единственной точки зрения: людей разделяет слишком многое, чтобы они могли полностью «синхронизировать» свои моральные компасы (для этого пришлось бы устранить различия во вкусах, образовательных траекториях, экономическом благополучии).

Мы же говорим про «опасность для общества», верно? Тогда, если группа своими действиями вредит связям между людьми, то да — она опасна. Но при такой постановке вопроса выяснится, что бывают и безопасные для общества субкультуры, и опасные для него группы сторонников «общепринятой морали».

Государство — это как бы огромная сортировочная машина, у которой есть свой «словарь», сеть категорий для описания мира. Когда какие-то факты социальной жизни перестают помещаться в эту сетку, государство испытывает «озабоченность».

Первая реакция бюрократии в таких случаях — найти для субкультуры (которой нет в словаре государства) подходящую категорию из уже имеющихся. Тогда девиантная группа, в каких бы терминах она сама себя ни описывала, становится «угрозой», или «сектой», или «молодежной организацией», или «общественным движением», или вообще чем-то глубоко безопасным и не стоящим внимания.

Исход такого сортировочного процесса всегда разный. А ответ на вопрос, почему он в каждом конкретном случае именно такой, а не иной, — уже совсем другая история.